Международное законодательство должно быть пересмотрено. Как нельзя в современном мире владеть человеком, занимаясь работорговлей, отправлять людей в сексуальное рабство, перевозить наркотики между странами, точно также для всех раз и навсегда должно быть запрещено — присваивать власть, возглавлять ту или иную страну более, скажем, восьми лет, устанавливать тоталитарные режимы.
Узурпация власти — вне закона
Российский фашизм
Фашизм – вот истинное название политической системы, которая в начале 21 века окончательно сложилась в современной России. Европа оказалась не готова признать свершившийся факт, потому что сама переболела этой страшной болезнью более чем полвека назад. А россияне, больше других народов пострадавшие от фашизма в прошлом, вообще используют это слово скорее как ругательство.
Ничего подобного. Фашизм – вполне конкретная модель устройства общества. Возрожденная на новом историческом уровне на одной седьмой части суши группой людей из Кремля. Сегодня российский фашизм шествует по планете, навязывая свою идеологию другим странам, проявляя агрессию по отношению к соседям и своему собственному народу.
Фашизм: определение
На сегодняшний день фашизм имеет целый ряд определений, предлагаемых учеными. И это действительно так, он способен, как дьявол в глазах верующих, выступать в совершенно разных, зачастую непохожих друг на друга обличиях. Но не дадим себя обмануть. У фашизма есть совершенно конкретные признаки, по которым его можно узнать в любом виде.
Фашизм на самом деле, не имеет ничего общего с тем, как его определили коммунисты на своем шабаше, именуемом Конгрессом Коминтерна, в 1935 году. Это не просто «открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, шовинистических, империалистических элементов финансового капитала».
и дети
В действительности фашизм – прежде всего, система, при которой вся полнота власти – политической, экономической, военной, полицейской, судебной и так далее – оказывается в руках узкого круга лиц, получивших возможность распоряжаться обществом – по своему усмотрению.
Для становления фашизма необходимо как минимум три составляющих. Во-первых, реваншизм. Так, например, приход к власти фашизма в Германии или Италии сопровождался желанием пересмотреть результаты Первой мировой войны. Вернуть утраченные территории или получить дополнительные колонии. Создать Рейх или восстановить некогда могущественную империю древнего Рима.
Во-вторых, становление фашизма сопровождается великодержавным шовинизмом. Когда каждая из стран, подцепившая эту политическую заразу, создает миф о своей особой исторической роли. Чаще всего, внутренняя и внешняя риторика режима оказывается нацелена на обвинение внешних врагов, других государств Европы и в особенности, США.
В-третьих, но только в-третьих, в стране, пораженной фашизмом, развивается агрессивный национализм, при котором принижаются достоинства других народов. В разных странах степень этой составляющей может отличаться достаточно существенно. Если в Германии национализм перешел всякие границы человеческого облика и привел к созданию концентрационных лагерей и массовым убийствам евреев, цыган, других народов и своих сограждан, то например, в Италии этот этап наступил сравнительно поздно, спустя десятилетие после прихода фашистов к власти, а окончательно установился только ближе к концу Второй мировой войны, когда страна оказалась под немецким протекторатом.
С другой стороны, в таких странах, как Испания, Португалия, а еще позже, Чили, агрессивный национализм фактически так и не стал актуален в полной мере. Но это не меняет самой сущности установившихся фашистских режимов в 20 веке.
История фашизма в Европе и фашизм в России
Все эти основополагающие признаки и предпосылки вполне сложились в России в 21 веке. Попробуем сравнить то, что оказалось у нас, с классическим фашизмом, самым первым в истории, который установился в Италии в 1922 году с приходом к власти Бенито Муссолини, в 1943 году оказался под немецкой оккупацией и был окончательно разгромлен только в 1945 году. И другие страны тоже рассмотрим.
Вот как все это было, с параллелями и сравнениями. После Первой мировой войны итальянские фронтовики возвращались домой – к тому, с чего начали. Страна не получила те прибавления колоний, на которые рассчитывала.
А в Германии солдаты вообще считали себя преданными: капитуляция унизила их, но более того, территории оказались потеряны и на несколько поколений вперед предстояло выплачивать контрибуции.
В основе российского фашизма лежит то же самое: Советский Союз проиграл другую войну, «холодную». Империя потеряла свои территории. Бывшие республики образовали собственные государства. А европейские сферы влияния – вообще исчезли навсегда, растаяли. В особенности после падения Берлинской стены.
Проигравшими войну солдатами в СССР, так как война была все-таки холодной, а не реальной, в первую очередь оказались сотрудники КГБ, утратившие в первые годы реформ свое политическое влияние. Именно они и стали теми военными, которые, как фронтовики в Италии или Германии, превратились в костяк будущего режима.
И в Италии, и в Германии, и в Испании, и в Чили, и в России в политике основным фронтом противостояния стала угроза прихода к власти или, в нашем случае, возращения – коммунистов. При этом тот факт, что в Европе фашизм развивался стремительно, а в России он поднял голову спустя целое десятилетие после начала демократических преобразований, имеет под собой простое и очевидное объяснение.
Если в Италии сразу же после Второй мировой наступили так называемые красные годы, и наиболее состоятельным гражданам, а также среднему классу было, что терять, то в нашей стране ситуация складывалась несколько иначе. В России потребовалось время для того, чтобы сформировалась элита, та самая «связка», «пучек», по-итальянски fascio. От этого слова и образовано понятие «фашизм».
Лишь спустя десятилетие в стране появилась олигархическая система, которой было что терять, а значит, потребовалась защита справедливо или несправедливо приобретенной собственности. Возникла необходимость любой ценой не допустить более возвращения большевиков.
Реакция других стран на происходящее, в точности, как в Италии и в Германии, так и в современной России – оказалась стандартной. Почему-то на Западе и в США вместо того, чтобы признать коммунизм и фашизм абсолютным и одинаковым злом для человечества, каждый раз в мировой истории решают, что второе – все-таки чем-то лучше первого, со всеми вытекающими последствиями. И не вмешиваются до тех пор, пока международные преступления тоталитарного режима не станут совсем варварскими и очевидными.
Приход к власти диктатора
Важно понимать, что фашизм приходит к власти не обязательно через некий переворот. Адольф Гитлер возглавил Германию, победив на выборах. Фактически он был приведен, или по меньшей мере, допущен к власти стареющим рейхспрезидентом Паулем фон Гинденбургом. Бенито Муссолини стал премьер-министром по решению короля Италии Виктора Эммануила III. А Владимир Путин возглавил страну – с подачи немощного и стремительно выживающего из ума Бориса Ельцина.
Все эти лидеры наций в основе своих программ использовали неприкрытую ложь и демагогию. А для того, чтобы люди верили им, каждый из них уделил особое внимание так называемому патриотическому воспитанию молодежи. В Италии подобные программы появились в школах уже 1925 году. При Путине в России на раскачку потребовалось чуть больше времени – примерно десятилетие. На сегодняшний день венцом работы с молодежью российского режима стало создание готовящей детей к войне «Юнармии» — по прообразу и подобию Гитлерюгента.
Расправы над оппозицией в Италии начались еще до прихода фашистов к власти, с 21 года. В России к первым выборам Владимир Путин пошел дальше других: правдами и неправдами развязал полномасштабную внутреннюю войну с сепаратистами в Чечне.
Итальянские фашисты расправились над целым кругом оппозиционеров. Как пример можно привести убийство депутата Джакомо Маттеотти. Не менее цинично при Владимире Путине в самом центре Москвы был убит лидер российской оппозиции Борис Немцов. При этом не стоит обольщаться: это не единственные жертвы режима. Так, число только убитых журналистов в нашей современной истории России – около пятидесяти человек.
Примечательно, что сам Муссолини, как известно, никогда напрямую не отдавал распоряжения о расправах, и даже были моменты, когда он публично осуждал подобные действия, беспокоясь за свою популярность. Точно также, как буквально на днях партия Единая Россия публично открестилась от нападения на оппозиционеров, блогеров и журналистов с зеленкой и другими химикатами.
Когда-то в Италии самая грязная работа возлагалась на чернорубашечников. Кремль в настоящее время пытается частично переложить действия по подавлению оппозиции на общественные организации своих собственных штурмовиков – движения «Наши», СЕРБ, НОД, «Антимайдан» и так далее. С единственной разницей, что в России сложилась даже конкуренция за то, чтобы быть ближе к кормушке действующей власти.
Особое внимание любой фашистский режим, озабоченный своей идеологией, уделяет взаимоотношениям с церковью. В свое время в Италии до Муссолини она была полностью, как и в России времен СССР, отделена от государства. Более того, никакого Ватикана как самостоятельного государства не существовало. Но в 1929 году власть подписала с церковью Латеранские соглашения, и все дальнейшее, можно сказать, происходило уже с благословления служителей культа. А самого Муссолини римский папа Пий 11 назвал человеком «божественного проведения».
Точно также в России к приходу Путина церковь стремительно восстанавливала свои позиции, получая преференции от государства. В том числе налоговые льготы, позволяющие зарабатывать на продаже табака и алкоголя. Однако подобные методы помощи не способствовали росту популярности веры. И начиная со времен прихода нового национального лидера Русская православная церковь шаг за шагом стала частью складывающейся политической тоталитарной системы уже в новом формате. Передача храмов, официальная и неофициальная материальная поддержка – все это способствует ситуации, когда служители культа оказываются вовсе не против — замолвить словечко за российского диктатора.
Российский режим, также, как и фашизм в Италии, получил идеологическую опору, вплоть до благословления ведения братоубийственных войн в соседних государствах и создания так называемого «русского мира».
Как в фашистской Италии, так и в современной России Владимира Путина власть полностью взяла под контроль средства массовой информации. С единственной разницей, что Муссолини закрывал неугодные газеты и журналы. А Владимир Путин и его окружение путем финансовых манипуляций приобрел на зависящие от режима компании и организации все до одного телевизионные каналы. Тяжело было Муссолини по сравнению с российским лидером нации: хроника перед показом кино имела значительно меньше возможности по внушению своих идей, чем телевизор в каждом доме.
Экономика фашизма
А теперь самое главное, экономическое устройство общества. Так как идеология все-таки является скорее некоей надстройкой, оправданием системы денежного распределения. Основа фашистской финансовой системы – общественные работы и подряды. В Германии это было строительство дорог, военно-промышленного комплекса, и так далее. В более бедной Италии к автомагистралям присоединились общественные работы по осушению болот.
Локомотивами российской экономики при Владимире Путине стали считать так называемые национальные проекты, один сомнительнее другого. От создания инфраструктуры для Тихоокеанского форума до черной дыры — Сколково, от Олимпиады в Сочи до строительства стадионов для Чемпионата мира по футболу. Не многим от подобных авантюр отличаются и взаимоотношения государства с крупнейшими национальными корпорациями, такими как Газпром, Роснефть и другие. Где даже уплата дивидендов и налогов регулируется – чуть ли не в «ручном режиме», то есть в результате переговоров заинтересованных сторон.
Примечательно, что также, как и в фашистской Италии, в современной России процветает кумовство и коррупция. Но если Муссолини мог себе позволить, например, назначение своего зятя на ведущие должности в стране, то у нас Владимир Путин сделал из своих приближенных, не много и не мало, долларовых миллиардеров.
Фашизм и война
Демагогия вместо экономических преобразований если и действует, то не самое продолжительное время. Как правило, около одного десятилетия. А после этого потенциал роста неэффективной системы, а следом и вера граждан в непогрешимость лидера – так или иначе подходят к концу.
Для того чтобы продлить эффект, в 1929 году Муссолини был вынужден развязать свою первую войну – в Африке, в Ливии. Затем в 1935 году – в Эфиопии. При этом фашистская Италия не ограничивалась никакими средствами. Например, известно о применении боевых отравляющих газов. А также, в точности, как Россия в Сирии, в Эфиопии намеренно была произведена бомбардировка как минимум 19 госпиталей Красного креста – для того, чтобы посеять страх среди местного населения. Причем методы ведения боевых действий фашистов тщательно скрывались, в первую очередь от своего народа.
Режим Владимира Путина пришел к власти – сразу опираясь на войну, вторую чеченскую. Но затем потребовались боевые действия в Грузии. И в конце концов, в Украине и Сирии. Важно понимать, что результатом колониальной войны Муссолини стал необычайный рост популярности тоталитарного диктатора. Точно также, как и Владимира Путина после оккупации Крыма.
В отличие от фашистской Германии в начале Второй мировой войны, Италия так и не смогла достичь сколько-нибудь значимых результатов от своих вторжений. В Африке Муссолини получил жесткий отпор от Британии и Франции, а в Европе – Греция оказала такое жестное сопротивление, что в конфликт пришлось вмешаться Адольфу Гитлеру ради спасения положения.
Также и Россия увязла в развязанной войне на территории Луганской и Донецкой областей Украины. Важно понимать, что для фашизма внешняя агрессия – необходимая часть стратегии, оттягивающая его неминуемый крах режима. За счет отвлечения внимания своего собственного населения от внутренних проблем, от полного фиаско в других направлениях, прежде всего в экономике. Но победы при этом и не гарантированы, и не обязательны. Да и не возможны, чаще всего, из-за собственной слабости системы.
Признаки фашизма в России
По мнению немецкого историка и писателя Вольфганга Виппермана, фашизм характеризуется следующими признаками: традиционализм, национализм, антилиберализм, антикоммунизм, экстремизм, этатизм, корпоративизм, элементы популизма, милитаризм, вождизм и декларирование опоры на широкие слои населения.
Скажите, чего из этих примет нет сегодня в современной России? В стране, где во главе стоит бессменный национальный лидер, где провозглашается опора на традиционные ценности, где система создавалась в противовес коммунистическому реваншу, а сейчас взят курс на сильную армию, вертикаль государственной власти – при самой широкой, с официальной точки зрения, поддержке одурманенного телевизором населения? Где поносят либеральные идеи и навязывают соседям так называемый русский мир? Где правят монополии и корпорации? Где от власти можно ожидать любой экстремистской подлости, вплоть до поддержки терроризма ради роста популярности режима в глазах своего населения…
[sam id=»10″ codes=»true»]
Как могло случиться, что в России возродилась система, которая признана и преступной, и неэффективной во всем мире более чем полвека назад? Почему Путин и его окружение живут категориями прошлого столетия?
Ответить на этот вопрос – просто. Достаточно посмотреть на уровень развития современной России, где станки на производстве – или доставшиеся в Германии в качестве трофеев, или сделанные на месте по образу и подобию. И даже военная техника представляет собой образцы прошлого столетия. Межконтинентальные ракеты, покорявшие космос во времена Гагарина, турбовинтовые стратегические бомбардировщики, дымящий на всю Европу единственный авианосец и прочее.
Технология так и осталась на уровне той самой середины прошлого столетия. Экономика – еще на более ранней стадии, примерно начала 20, а то и конца 19 века. Что же остается ждать от политики?
Российский фашизм: что дальше
На самом деле, система, установленная в России Кремлем, дожила до того самого поворотного момента, когда дешевый популизм окончательно перестает работать. В фашистской Италии к 1938 году, а в Германии чуть позже, казна фактически оказалась пуста. Точно также и в России после падения мировых цен на энергоносители внутреннее экономическое положение начало стремительно ухудшаться. И в ближайшие годы, если не месяцы или даже дни, ожидается полный финансовый крах.
При этом уйти в отставку действующий режим на сегодняшний день окончательно – не может. Во внешнем мире ему грозят обвинения в международных преступлениях. Начиная от агрессии в соседних странах и заканчивая сбитым «Боингом» в небе Украины, бомбардировками гражданских объектов в Сирии, и прочее. Дальше будет больше.
Внутри страны ситуация не на много лучше. Россия попросту ограблена самой властью и их приближенными. Вслед за уходом вождя страну неминуемо ждет передел собственности, приобретенной сомнительным путем, расследования политических убийств и других внутренних преступлений.
Таким образом, Владимир Путин и его ближайшее окружение ни уйти на пенсию, ни сбежать за рубеж не может. И тогда у них остается только два пути для максимальной отсрочки расплаты за то, что они совершили.
Внешний вариант – экспансия в другие страны. Или в Европу, или в республики Средней Азии. Например, под лозунгом спасения своих сограждан, восстановления СССР или чего-то подобного. В конечном итоге – предлог не так важен.
В первом, европейском, случае, скорее всего, путинская Россия получит ответный удар очень быстро. В конце концов, НАТО будет вынуждено впервые по-настоящему применить свою мощь и остановить агрессора.
Во втором, азиатском, варианте, если Путин задумает присоединить к России также, как Крым, например, Байконур, реакция развитых стран может и не последовать мгновенно. Мир вряд ли бросится с оружием в руках защищать тоталитарные режимы. Но все это не решит вопрос внешней агрессии, лишь также как с Адольфом Гитлером, отсрочит необходимость решительных действий. И увеличит число жертв, в конечном счете.
Но есть и третий вариант, внутренний. В конце концов, фашизм действительно бывает разным, хотя это и не меняет его античеловеческой сущности. Он бывает изначально ориентированным на войну, как в Германии и Италии. Или наоборот, на преступления внутренние, на преследование своего народа, как в свое время режим Франко в Испании, Салазара в Португалии – в несколько меньшем масштабе, или Пиночета в Чили.
Вполне возможно, что система Путина на определенном этапе, понимая, что мир объединяется и способен дать ему решительный отпор, переориентируется на ту же самую войну – но со своими собственными согражданами.
Уже сегодня численность его Национальной гвардии значительно превосходит вооруженные силы, предназначенные для противостояния с другими странами. Россия еще помнит систему советских сталинских лагерей. А предлогом для начала репрессий может оказаться, опять же, борьба с терроризмом, который сама же власть может и разжигать. Или противодействие революционным настроениям в оппозиции.
В случае поиска властью внутренних возможностей по сохранению своего положения, инфраструктура фактически готова, и число жертв будет исчисляться, скорее всего, миллионами. Но расплатятся в первую очередь – россияне. А потом вопрос все равно встанет о поиске врагов – внешних.
Российский фашизм: что делать
Есть ли выход из русского фашизма? Начнем с того, что демократическим путем смена режима в стране на сегодняшний день не представляется возможной. Если кто-то предполагает, что в России все еще есть выборы, то он глубоко заблуждается. Подобная иллюзия создавалась, между прочим, и в других тоталитарных странах. В тех, где режим оказывался более мягким, чем в Германии или Италии. Формально выборы проводились и в Испании, и в Португалии, по крайней мере, после Второй мировой войны.
Выглядело это примерно так. Где-то за месяц до голосования оппозиционные партии получали возможность своей агитации на строго определенный период и под государственным контролем. Но при этом все СМИ оставались в руках режима. И в итоге шансов на победу ни у кого, кроме диктатора, не было никаких.
Полагать, что Россия как-то сама сможет решить свою проблему, также наивно, как ждать от нацистской Германии в конце тридцатых годов, что они передумают, и вместо нападения на Польшу, скажем, выпустят с извинениями всех евреев, которых еще можно было спасти, из концентрационных лагерей. Этого не произойдет. Власть не изменится, а народ самостоятельно справиться с системой не сможет, даже если захочет.
Надо понимать, что в случае начала реального противостояния, которое могло бы угрожать действующей власти, Кремль не задумываясь будет стрелять в демонстрантов. В этом, к сожалению, не приходится сомневаться, зная историю нашей страны.
Это все равно придется поздно или рано сделать. Никакие санкции недостаточны. Их мало, и они не достаточно эффективны. В конце концов, чем позже мир предпримет решительные действия, тем жертв будет больше.
Так что же делать Европе и Америке? Как что? Собирать коалицию! И остановить Путина — также как Гитлера или Муссолини.
Опубликовано в онлайн журнале The Liberty Magazine
Активист (рассказ)
Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл,-
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Анна Ахматова, «Реквием»
Полицейское утро
Что же это мне только что приснилось? Что это было? И почему не будильник, что за грохот? С такими мыслями Денис нехотя протер глаза, пытаясь сообразить, что происходит. В дверь барабанили со всей силы, так, что казалось, сотрясаются стены железобетонной хрущевки.
— Иду, иду! – за декоративной стеной, выстроенной, казалось бы, исключительно для подслушивания друг друга, отозвался голос проснувшейся матери. И ей вслед ворчания отца:
— Что, звонка, что ли нет, зачем дверь ломать? Кого еще черт принес втакую рань?
Денис поднялся и посмотрел на часы. Было еще только около шести, до того, как идти в университет на учебу, можно было спать и спать.
— Никого мы не заливаем никаких соседей, мы спим еще – пыталась объяснить незваным визитерам мать, открывающая дверь скорее от неожиданности, чем осознав, что происходит.
В прихожую вломились сразу несколько мужчин в камуфляжной форме и в масках на лицах, с автоматами и в бронежилетах.
— Денис Сергеевич Ивашин здесь проживает?
Не дождавшись ответа, двое уже ворвались в комнату Дениса и ловким движением уложили его на пол. Он лишь приподнялся над кроватью, поэтому подсечку ему делать не пришлось. Только резкий и точный удар сапога в ребра сброшенному на пол молодому человеку – для фиксации положения и подтверждения в собственных глазах своего привилегированного статуса незванных визитеров. На руках за спиной Дениса с характерным звуком защелкнулись наручники, пока один из полицейских прижимал голову коленом к полу, покрытому потертым холодным линолеумом.
Непонятно зачем, видимо, по привычке, один из полицейских провел руками по бокам Дениса, на котором ничего из одежды не было, кроме трусов и майки. Затем двое под руки усадили его на край кровати.
— Денис Сергеевич?- произнес важным голосом появившийся в дверях старший из налетчиков,- вы задержаны. Сейчас мы пригласим понятых и проведем в квартире обыск. Вот постановление суда на его проведение.
Перед лицом Дениса возникла раскрытая папка с бумагой. Сотрудник полиции вместе с этим документом подсунул ему под нос и свое служебное удостоверение.
— Имеются ли у вас запрещенные предметы, оружие, наркотики?
Однако беглый взгляд мужчины, случайно проскользнувший по комнате в сторону компьютера, невзначай указывал на его истинные намерения.
В дверном проеме появились двое заранее выбранных, явно не случайных понятых. Впереди круглая, похожая на колобок женщина-соседка с сильным, просто убивающим запахом парфюмерии. Подлая ухмылка на устах, тяжелое дыхание от пройденного расстояния всего в несколько шагов из двери напротив. А рядом с ней, чуть в стороне, неизвестный мужчина бомжеватого вида, взятый откуда-то полицейскими.
«Почему она здесь? Откуда она могла знать, что понадобятся понятые в такую рань?» — почему-то подумал Денис. И невольная мысль, а не сотрудничает ли эта вечно чем-то недовольная стерва с полицией, не осведомитель ли она, почему-то пришла ему в голову.
Впрочем, все это уже не касалось Дениса. Старший группы приказал уводить его в машину. Наспех одетый молодой человек покидал квартиру в наручниках за спиной в сопровождении двух полицейских. Сзади слышался надрывный голос отца:
— Идиот! Я же предупреждал тебя! На кой черт тебе понадобилась эта политика!..
Последнее, что Денис увидел, а скорее почувствовал у себя за спиной — как еще один «страж порядка» направился к его компьютеру.
Ожидание допроса
…Время в запертом помещении с приглушенным светом тянулось необыкновенно долго. Оно растягивалось, как резина, практически до бесконечности.
«Ни о чем не говорить с полицией. Ничего не подписывать. Требовать и ждать адвоката»,- мысленно повторял Денис сам себе. Кажется, знаешь, что поздно или рано за тобой все равно придут. Живешь и ждешь этого. Проигрываешь в голове возможные сценарии.
И все-таки приходят они, эти стражи власти, всегда неожиданно. Тогда, когда спишь и ни о чем не догадываешься, не подозреваешь.
«Надо же, прав был тот мужик в ролике на ютубе, когда говорил, что полиция приходит утром. Наверное, единственное нововведение со времен Сталина – полицаи теперь предпочитают спать по ночам, также как и их жертвы. Ни о чем не думать, расслабиться. Ничего не говорить, когда вызовут, ссылаться на статью конституции. Черт, какую?! А может, все-таки, сказать им что-то, вдруг выпустят?».
Непонятного, на грубой штукатурке облупившаяся краска какого-то зелено-голубого цвета. Прикрученная к полу мебель. Ужасная, ни с чем несравнимая вонь. Пронизывающая нос, ударяющая прямо в легкие. Пропитывающая одежду и кожу. Лицо и руки.
Время остановилось. Следствие явно не торопится. Куда он теперь денется? Пусть ждет и страдает. Денис не знал, сколько прошло: минут, часов или может, уже дней?..
Антология страха
Еще сохранилась Берлинская стена, хотя во многих местах ограждение было прервано. Возмущенный немецкий народ бурлил и кипел, окончательно убедившись в обмане социалистического общества. Государственная граница, разделяющая Восточный и Западный Берлин превратилась в дырявый дуршлаг, через который сливают воду, сварив макароны.
Перепуганная армия и спецслужбы метались по городам, пытаясь остановить наводнение нахлынувшей свободы. И одновременно тряслись от страха, потому что приближалась расплата за совершенные преступления против своего народа.
Соглядатаи и доносчики жгли документы. Практически каждый день собирались митинги, которые уже невозможно было разогнать, потому что цепи рабского повиновения повсеместно разорваны.
В один из таких дней собравшаяся толпа в холодном зимнем провинциальном городе взяла штурмом здание Штази. Ограждение было мгновенно снесено нахлынувшим людским потоком. Вопреки ожиданиям, стрелять никто не стал. В выломанную дверь ворвались люди – простые немцы, почувствовавшие запах свободы. Под свист и улюлюканье толпы бывшие офицеры грозной структуры разбегались по переулкам. В один миг защищать режим оказалось некому.
Достоянием возмущенных людей стали личные дела, которые вела на них эта спецслужба многие годы. Но самое главное, в руках граждан наконец-таки оказались имена стукачей и предателей. Счастливые люди у входа в здания праздновали свою победу. Вышедшие из здания Штази победители провозгласили окончательный крах тоталитарной системы – в их городе гражданам никто и ничто больше не угрожает! Раздался радостный смех, свист и аплодисменты. Толпа скандировала «Свобода! Свобода!! Свобода!!!»
Разгоряченные люди хотели действовать дальше. Куда идти тем, кто все может, кто воодушевлен победой? В этот момент кто-то вспомнил, что буквально напротив, через перекресток находится здание советского Дома дружбы народов. Без особых обсуждений предложение было принято – в конце концов, спустя столько лет после Второй мировой войны – счета оплачены, и пора избавляться от кабального рабства. Люди хлынули через дорогу и в один миг оказались у ворот и железного крашеного забора, огораживающего территорию.
Стальная сетка, натянутая на стальные арматуры выдержала натиск не долго. Возбужденные люди хлынули к дверям невысокого особняка, который должен был служить центром культуры страны советов.
— Открывайте, сволочи! Долго мы вас терпели! – по деревянной двери загремели удары кулаками и ногами,- все равно сломаем и выкинем вас отсюда!
Неожиданно дверь открылась. Из проема сначала высунулась лысеющая голова, а потом вышел и сам ее обладатель – мужчина лет 35-40 в сером невзрачном костюме с высоко поднятыми руками.
— Стойте! По-по-подождите,- заикаясь промолвил он на не так давно и кое-как выученном немецком,- здесь просто культурный центр!
— Знаем мы ваши культурные центры! Логово КГБ здесь у вас, а не Дом дружбы!- заорали собравшиеся.
— Ну, пожалуйста, выслушайте меня! – умолял серый невзрачный и до смерти перепуганный мужчина.
— И что ты нам скажешь, гнида? – выделился из толпы лидер, который еще вчера был обычным немцем, затравленным и забитым системой, а сегодня почувствовавшим за собой силу своего народа.
— Да, я офицер, но мы никогда не работали здесь против немцев. У нас здесь нет про вас никаких документов! Моя работа – только в том, чтобы бороться с врагами среди наших, советских сограждан в Восточной Германии, — срываясь на визг лепетал перепуганный сатрап режима,- идите в Штази, это они против вас работают. Это все они, мы здесь не причем! Вон там, через дорогу! А у нас здесь – только библиотека советской литературы, которую я охраняю! Вокруг раздался громкий хохот.
— Нет у нас в городе больше Штази! Разбежались!
— Ну, простите,- лепетал серый костюм,- пожалейте меня, у меня семья, две дочки, которых надо вырастить. Если я пущу вас, меня уволят! Вы же знаете, что такое КГБ. Я потом никогда не найду работу…
Было видно, что у мужчины, стоящего перед народом, тряслись вытянутые вверх руки. И вдруг – по светлым серым брюкам вниз начало расплываться темное мокрое пятно. А потом у ног, вокруг вычищенных до блеска черных ботинках стала образовываться лужа.
— Да он обделался от страха! – в толпе раздалось еще более громкое ржание,- да черт с ним, пошли отсюда! Все равно мы победили.
Тот самый первый немец, который стоял рядом, смачно сплюнул прямо под ноги опозорившемуся офицеру.
— Черт с ним, все равно они отсюда свалят. Пусть у себя дома стучат друг на друга. Пойдемте пить пиво, отметим нашу победу!
С чувством отвращения и брезгливости толпа подалась назад и начала расходиться. А трясущийся уже всем телом от ужаса мужчина с выпученными газами и в испорченном сером костюме все еще долго стоял возле двери, не в силах сдвинуться с места.
Война дома
Столетие революции подвело черту под генофондом российского народа. Большинство тех, кто умудрился выжить, стали наследниками бывших следователей и вертухаев. Как минимум три поколения людей, способных на сопротивление и борьбу, сгинуло в придорожных канавах гражданской войны, на расстрельных полигонах, в лагерях и психиатрических больницах.
Остались те, кто умеет только смириться, и хотел бы жить, не касаясь серьезных вопросов, зная свое место. Мать Дениса молча вытирала слезы и наспех наводила в квартире порядок после обыска. Отец в этот день не пошел на работу. Он сидел на кухне на холодном жестком табурете, унаследованном еще от советского Мебельторга. На столе перед ним стояла начатая бутылка водки как единственное российское лекарство от стресса и всех болезней.
Мужчина проработал всю жизнь. Об арестах и обысках слышал что-то от своего отца и деда, которые не любили распространяться на эту тему. Еще что-то помнилось из старых фильмов о временах репрессий, которые в начале девяностых время от времени показывали по телевизору. А о полиции он знал, в основном, из современных сериалов – бесконечных ментов, от которых невозможно отвязаться, даже переключая каналы.
— Мать, неужели наш сын преступник? Что он такого сделал? Я знал, я говорил ему, чем это все закончится!- причитал он, наливая в массивную рюмку очередную дозу.
— Хватит тебе уже,- отвечала ему мать, вытирая рукавом слезы,- и заканчивай пить, давай искать адвоката, или кого там надо…
— И что ему не занималось чем-то, как другим? Ходил бы учился, с друзьями встречался. Теперь из университета выгонят, вся жизнь коту под хвост, вот дурак!- не унимался отец.
А матери только и оставалось, как протереть пыль напоследок – там, где когда-то стоял на столе купленный на последние деньги ноутбук ее сына…
Оказывается, она ничего не знала о своем Денисе. По брошенным вскользь словам сотрудника в штатском, ее сын — к чему-то призывал. Ходил на какие-то незаконные митинги. А сейчас сделал что-то еще, за что его задержали прямо из дома…
Мать понимала, что никто не скажет ей правды – хотя бы для того, чтобы она в истерике не мешала их «следственным действиям».
Первый допрос
Это только наивный думает, что судьба задержанного решается в российском суде. Отчасти этот миф поддерживается адвокатами, зарабатывающими немалые деньги на чужом горе. В действительности, приговор выносится здесь, в этой комнате, можно сказать, на столе у человека, ведущего дело.
Весь процесс построен как автомобильный конвейер, неспособный остановиться без особого распоряжения, а еще лучше – как мартеновская печь, в которой сжигаются людские судьбы. Или крематорий.
Сначала на жертву подбираются материалы, многие из которых готовы еще до того, как ее сюда доставят. Затем по-быстрому, играя словами, проходит первое судебное заседание по избранию меры пресечения. И, в конце концов, когда придет время, в несколько формальных этапов после зачитывания одних и тех же бумажек, повторяющих почти дословно одна другую, назначается окончательный срок.
Лишь малая доля дел, дошедших до суда, меньше процента, заканчивается в России оправдательным приговором. И то, наверняка, это происходит тогда, когда вмешиваются третьи силы: административный ресурс или денежные знаки. Остальное случается по статистике – раз примерно в пять лет на каждого российского судью.
Именно перед таким истинным вершителем судеб предстал Денис, войдя в кабинет следователя с руками, заведенными за спину. Эта привычка стойко прилипает к задержанным, как жвачка к асфальту, после нескольких первых окриков по дороге длинными коридорами.
— Садись, я сейчас открою тебе дорогу в ад!- нарочито фамильярно сказал человек, сидящий за столом слева, указывая на стул напротив. А потом более сдержано и вежливо,- Денис Сергеевич, назовите, пожалуйста, вашу фамилию, имя, отчество, год рождения, адрес проживания.
— Я не буду отвечать на ваши вопросы без адвоката. Ссылаюсь на статью 51 конституции…
— Вы что, не скажете мне даже фамилию, имя и отчество? Да мне, собственно, от вас ничего и не нужно, только бумаги заполнить. Уже есть результаты экспертизы, так что все это – так, формальность. Между прочим, ваши друзья уже дали сегодня против вас показания, которые нам требовались… Не хотите сотрудничать со следствием – и не надо. Мы вас в ближайшие часы доставим в суд для избрания меры пресечения, и они это, конечно, учтут. Ну что, не хотите помогать себе?
А потом, подумав, добавил:
— Ничего, посидишь месяцок-другой-третий в сизо, расскажешь все, что нам надо и не надо…
Денис опустил голову на руки, облокотившись на стол, и смотрел куда-то вниз. Он знал, что единственный правильный способ общаться с этими людьми – сохранять молчание и «включать тупого».
К допросу присоединился другой следователь, сидевший за соседним столом справа. Если первый из них был явно молодой и не очень опытный, простоватый и, скорее всего, не местный, приехавший откуда-то из далека делать карьеру, то второй наоборот, казался каким-то прожженным и даже потасканным и помятым.
— Черт, до чего же у меня голова болит после вчерашнего… Сколько тебе говорить нужно, учись, студент, — обратился старший к своему коллеге,- сначала надо поговорить нормально с человеком!
И затем Денису:
— Денис Сергеевич, но вы же умный человек, в университете все-таки учитесь, не шпана какая-нибудь. Вы же понимаете, что мы пришли за вами – уже с постановлением об обыске. По факту возбужденного уголовного дела. У нас есть на вас все, что надо, просто осталось уточнить некоторые детали. Кстати, я всегда хотел понять, за что вы боритесь?
— За свободу и социальную справедливость!
— Я тоже за свободу и социальную справедливость. И поверьте мне, у меня большой опыт. Вот здесь вот на вашем месте сидел не один пойманный за руку коррупционер, например. А вам-то что надо? Да и с чего вы взяли, что ваши сегодняшние лидеры чем-то лучше?
— Когда люди теряют возможность выражать свое мнение на выборах, им ничего не остается, как выходить на улицы!..
— Понятно. А когда запрещают выходить на улицы – они начинают делать то, что вы,- не без ехидства парировал следователь.
Но Денис не стал ему отвечать. Остальное нельзя было говорить – по крайней мере, в отсутствие адвоката. Он замер на полуслове. Уже набрал воздуха в грудь, чтобы выдать все, что думает. Но остановил себя, тяжело выдохнул и промолчал. Воцарилась давящая уши пауза.
— Хорошо, не хотите содействовать следствию – и не надо. Вот, единственное, что я вас попрошу, вот фотографии, кого из этих людей вы знаете? Нам так и так известны все ваши контакты…
«Откуда?- промелькнуло в голове Дениса,- ах да, из телефона. Они же его еще дома забрали…»
— Даже не думайте, Денис Сергеевич, что вам что-нибудь поможет. Только вы сами… Не хотите помогать себе – что ж поделать. Мы вас все равно посадим. Так и так посадим.
Слабое звено
Спустя день на том же стуле напротив следователя сидел один из друзей Дениса. «Правоохранители» отлично подготовились к этой встрече. Опытный взгляд сходу определил слабое звено в сообществе – и им оказался Игорь.
— Твои друзья, вот например, Денис, сдал тебя. Пожалуйста, посмотри: у нас есть список всей твоей группы. Давай, помогай себе, помогай!
Взгляд Игоря упирался в пол. Он хотел провалиться на своем месте. Но в этом не было никакого смысла. И на этаж ниже была – та же тюрьма. И еще на этаж ниже…
А на столе перед ним лежала папка с фотографиями большинства его единомышленников. Тех самых, имена которых, на самом деле, удалось раздобыть в мобильном телефоне Дениса
— Смотри, что я предлагаю. Ты соглашаешься, признаешь вину и идешь в упрощенном порядке. Даже если посадят, отсидишь значительно меньше. Ты представляешь себе, чего стоит каждый лишний день в тюрьме?
Игорь сидел напротив, готовый разрыдаться. Сердце его вырывалось из груди. Руки закрывали лицо. Он не знал, что ответить.
— Подумай. Ты же из хорошей семьи. Не шпана какая-то. Зачем тебе все это нужно? В университете учишься. Жена у тебя есть, ребенок маленький. Быстрее выйдешь, все забудешь. Будет у тебя новая, совсем другая жизнь,- не унимался следователь,- Да вот спроси хотя бы у своего адвоката!
Как за последнюю надежду Игорь уцепился взглядом за предоставленного государством – но разумеется, выбранного следователем – защитника.
— Мы подумаем. Обсудим и подумаем.
Уже на следующей встрече следователь попросил у Игоря, к этому момент на все согласного, маленький довесок к сделке с правосудием и со своею совестью. Всего лишь «подтвердить» то, что есть в материалах дела на Дениса и еще нескольких товарищей по несчастью. А отступать было поздно.
Декабристка
Сначала звонки подруг раздавались в телефоне Ольги, девушке Дениса, достаточно часто.
— Ну как он там? Что говорят, выпустят его?
— Ой, не знаю. Все неизвестно. Адвоката вроде бы нашли хорошего. Обещал помочь…
— Вы там держитесь.
Только потом, чуть позже, Ольга начала понимать, что интересуются ее друзья и близкие судьбой Дениса – не из-за сопереживания. Простое человеческое, не всегда красивое любопытство. Люди не проходят мимо — точно также как во время пожара или после автомобильной аварии. В наше время они с ужасом бросаются – не помогать пострадавшим, а снимать увиденное на камеры мобильных телефонов.
А потом ее ждал тяжелый разговор с матерью.
— Ольга, какая ты дура. Зачем он тебе нужен? Тебе уже двадцать четыре года. Сейчас дадут ему лет пять-восемь. И что, ты его ждать будешь? Тебе замуж пора. Чтобы муж заботился о тебе. Деньги в дом приносил. Чтобы жить было где и на что. Этот Денис, что в нем хорошего? Какое вас ждет будущее?
— Я люблю его, мама!
— Это он сейчас кажется тебе героем. А вернется — совсем другим! Вот увидишь… Я не хочу своим внукам такое будущее. Его нет просто…
Мать обняла свою дочь. Так они и сидели в обнимку на потертом тканевом диване. В маленькой комнате, на четвертом этаже продуваемого насквозь старого ветхого жилого дома, уже полвека как подлежащего сносу. В квартире, которая не видела ремонта, казалось, столько же, сколько лет этому зданию.
— Хорошо, даже если ты и дождешься его, что он потом делать-то будет? Кто его возьмет на работу? Образования нет. С судимостью. Кем он будет? Дворником, улицы мести?
В углу стоял практически никогда не выключаемый телевизор. Ни по одному каналу не говорили о деле Дениса и его друзей. В очередной раз ведущий шоу разжигал ненависть и злобу, обвиняя в фашизме политических деятелей соседних стран.
Как свора собак, кремлевскому шоумену вторили так называемые аналитики. Как затравленный зверь на охоте, пытался перекричать их очередной человек с другой точкой зрения, случайно или по глупости оказавшийся участником этой расправы. Постепенно его голос заглушался и удалялся. И вот микрофон уже передается от одного к другому стороннику действующего режима.
На самом деле, Ольга не знала политических взглядов Дениса. Где-то в глубине души, она хотя и любила его, но до конца не могла разделить его интерес к происходящему. Политика была чужда ей, и уж точно, не стоила, как ей казалось, счастливой семейной жизни. Лучше бы вообще без нее.
Но не все так просто. Одна мысль о Денисе заставляла ее сердце биться чаще. Ее тянуло к нему, как неведомым магнитом. Он казался ей сильным и решительным. Готовым спорить и отстаивать свою точку зрения. Не побояться выйти на улицу со своими коллегами по убеждениям. А еще ее согревал его оптимизм и способность верить в светлое будущее, ради которого они все это делают.
Ольга еще сильнее прижалась к своей маме. Обе женщины рыдали. Они были вместе, рядом, и все-таки между ними вырастала стена непонимания. Но, конечно, не каменная, а так, из ветхого и тонкого гипсокартона.
Расправа
Домой Денис не вернулся. Не помог ему и нанятый родителями адвокат. На слушании дела об избрании меры пресечения сначала представитель прокурора зачитал скороговоркой, что его следует держать взаперти от общества, потому что он
«…может скрыться от органов следствия и суда… продолжить заниматься преступной деятельностью… воздействовать на свидетелей обвинения и данные ими показания… предупредить соучастников, которые до настоящего времени не задержаны… сообщить им информацию, ставшую известной в ходе проведения следственных действий… либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу…»
Потом адвокат разобрал личность обвиняемого по косточкам, доказывая судилищу в одном единственном лице, какой Денис хороший. Самому герою торжества высказать свою позицию толком не удалось: о чем бы он ни начинал говорить, его ставили на место, предлагая излагать только то, что относится к уголовному делу. Его политические взгляды никого не интересовали. Их боялись и не хотели слышать.
В итоге суд принял решение избрать меру пресечения содержание под стражей на два месяца. На руках вновь защелкнулись наручники. Рыдающую мать выводили под руки из зала малочисленные друзья и его подруга. Страна Дениса уводила в новую жизнь.
Главный суд
Показаний слабого звена оказалось достаточно для окончательного обвинения. Еще большую уверенность и без того не сомневающемуся судье придал ранее вынесенный приговор Игоря. Не приходится доказывать то, что уже было признано ранее в судебном заседании. Такова основа «законности».
В перерывах между заседаниями Ольга подходила к клетке, в которой держали особо опасного для общества Дениса. Он гладил через решетку ее длинные волосы и пытался успокоить. По пухленьким девичьим щечкам ручьями текли слезы. Словно разряд электрического тока проходил по всему ее телу, когда они держались за руки.
Конвойные демонстрировали полное равнодушие и безразличие к происходящему. Единственная причина, по которой они не мешали этим неучтенным свиданиям – это лень что-либо предпринять. Есть такая работа: не пахать землю, не стоять смену у станка, а с важным видом охранника смотреть по сторонам, ничего не делать.
А потом прозвучал приговор. Суд закончился. Наказание назначено.
— Я люблю тебя, сынок, несмотря ни на что!- эти слова отца он унесет с собой по коридору. Увезет в специальном вагоне поезда. Принесет с собой в барак зоны. Сохранит в карцере.
Пока под конвоем он по команде поднимался в подогнанный к заднему выходу из здания суда воронок, где-то там вдали на главной улице, было слышно, толпа, не допущенная в зал заседаний, скандировала «Свободу Денису Ивашкину! Фа-шис-ты! Фа-шис-ты!! Фа-шис-ты!!!».
Кого-то из новых протестующих, вполне возможно, задержат после этого очередного митинга в его поддержку. И потом пропустят через чистилище полицейской камеры и направят в ад. Вслед за Денисом.
Денис вернется домой через несколько лет. Большинство друзей его забудет. Протестующие разойдутся по домам. Разбогатеют и разорятся. Женятся и разведется. Будут спать под теплым одеялом. И ужинать в сытных ресторанах.
Как потом он узнает, кто-то из его знакомых погибнет на войне, на которую они уйдут добровольцами-наемниками. Потому что набрали кредитов в банках, и им захочется вырваться из порочного круга, когда не будет работы. Подумают, что всего пара месяцев, повезет, и удастся переступить родной порог победителями с деньгами. Но чуда не случится, и они вернутся в цинковых ящиках в сопровождении представителей военкомата. Самодовольных и упитанных, с нарочито натянутыми лицами и окаменевшими сердцами от многократного повторения одной и той же роли.
Денис больше не увидит отца, который через два года после его суда заболеет раком и скончается еще через год, так и не получив адекватной медицинской помощи. Его невеста Ольга выйдет замуж за другого, за того, кого не надо будет ждать несколько лет. Кто сможет подарить любовь молодой женщине чаще, чем всего на нескольких свиданиях в год.
Его мать постареет и станет совсем седой. Морщины изрежут ее лицо раньше на несколько лет, чем это могло бы случиться. Только она будет ждать его по-настоящему.
И лишь лидеры политических партий, которые так и не зарегистрируют официально все эти годы, останутся неизменными. Как и обещал следователь во время тех самых первых допросов, у них будет все хорошо. Никто из вождей и не окажется за решеткой. Борьба за свободу будет продолжаться.
Кабинет следователя
Через некоторое время после удачного суда следователь в кругу знакомых обмывал повышение в звании. В одном из поставленных на стол стаканов, до краев наполненных водкой, блестели золотым цветом две большие звездочки.
— Ну что, Семеныч, здорово все-таки мы их. Да, умеешь ты работать: одному пообещаешь, другого прижмешь!.. – радовались коллеги,- что, давай выпьем, до дна! Чтобы не в последний раз! Так глядишь, и генерала за этих бунтарей получишь! Мальчишки, не знали они, с кем связались.
Уже порядком подвыпившая по разным углам компания в погонах собралась, наконец, в завершение тяжелого трудового дня вся вместе. Герой торжества поднял свой граненый стакан.
Р-р-раз! И Семеныч зашелся страшным кашлем. Только что выпитая водка разлилась фонтаном по краю стола, по форменным брюкам и полу под ногами. Казалось, Семеныча разрывало на части. Одна из звезд со звоном покатилась по полу. А вторая – непостижимым чудом застряла в горле – победителя. Перепуганные коллеги с остервенением и ужасом лупили своего задыхающегося и дико кашляющего коллегу по спине.
Сверху на них, на всю эту пьяную вакханалию, смотрел замерший в неестественной позе припудренный портрет мужчины. С лицом, замаскированным художником. На фоне трехцветного российского флага, на два десятка лет старше, чем прежде. Того самого — из Германии.
Что мы ждем от Навального?
Так, давайте оставим общенародный бред. Навальный ваш — не кремлевский никакой. Вряд ли. И не будущий Гитлер. По этому поводу замечу только, что лет десять назад нас коммунистами пугали, чтобы мы не думали, что выживающему из ума Ельцину может быть альтернатива. А теперь всякими фашистами да нацистами. Успокойтесь, фашизм уже победил. Классический итальянский, по прообразу и подобию Муссолини. Он уже в Кремле.
Россия должна уйти из Сирии
Война в Сирии уже проиграна. Путину пора убираться и оттуда. Впервые материал в новом формате — видео
Просроченный президент
Объяснял детям, что такое просроченный президент. Получилось так просто и доступно, что, пожалуй, можно рассказать и взрослым.
Димоны и не-Димоны
Дмитрий Медведев – действительно не Димон. Вернее, не просто Димон.
Димон – это собирательный образ. Вся российская политика и экономика при Путине держится вот на таких вот «димонах»: людях, строящих из себя дурачков перед публикой, задирающих носы перед подчиненными, служащих хозяину с верностью собаки и одновременно собирающих подаяния с бизнеса, чтобы тратить деньги на себя любимых. Они все «димоны».
Как закручивают гайки и зашивают рты
Если кто-то думает, что в стране может наступить некая оттепель, то он глубоко ошибается. Да, действительно, в последнее время что-то произошло. Вот, одного активиста выпустили, признав откровенное нарушение закона. Еще кого-то амнистировали или помиловали. Но это все, на самом деле, конечно, хорошо и справедливо для отдельных людей, нет для человека большей ценности, чем свобода. Но подобные вещи для общества в целом, к сожалению, ничего не решают и лишь на какое-то время оттягивают приход самых тяжелых и худших времен.
Для того, чтобы объяснить это, давайте вспомним уроки труда. Причем по отдельности, для мальчиков и для девочек.
Уроки труда для мальчиков
Каждый не совсем безрукий мужчина, наверное, знает, как нарезается резьба. Метчик вставляется в отверстие и проворачивается примерно на половину оборота. Потом возвращается в обратную сторону, добавляется масло, и еще раз, чуть-чуть глубже и дальше.
И так раз за разом, пока не будет пройден весь путь. Пока резьба не заполнит все отверстие до конца. И в конце туда заворачивается окончательно полный болт.
Уроки труда для девочек
Надеюсь, не только любая женщина, но и мужчина тоже знает, как можно прошить кусок ткани. Бесполезно и неэффективно двигаться иголкой по материалу только вперед. А делается это туда-сюда. Только так можно сделать шов крепким и качественным.
Вот так и нам зашивают рты. А кого-то вообще пришьют. Все понятно?..
К сожалению, удержать власть неэффективному руководству страны, провалившему абсолютно все, но при этом установившему тоталитарный режим, можно только одним из двух способов.
Первый вариант – начать внешнюю войну. Собственно, этот путь и попытался проделать Путин. Однако первым же временным успехом, основанном на обмане, когда захватили Крым, все и закончилось. Юго-Восток Украины оккупировать не получается. В Сирии ничего не вышло, кроме гуманитарной катастрофы. На более серьезную войну страна не способна. Потому что в действительности НАТО может в один миг дать по зубам – вплоть до падения режима в итоге. Как в Ираке или Сербии, или в Ливии.
Остается второй вариант: закручивать гайки и зашивать рты. И это хорошо, если до брежневских времен, но скорее всего, придется до сталинских. Не потому что это возможно или невозможно, а просто другого пути у кремлевских попросту нет, не остается. Объективная необходимость для них в сложившейся ситуации. А движение метчика в обратную сторону или иголки назад – это только временная иллюзия.
Новый фильм CNN про Путина (с видео)
Посмотрел фильм CNN про так называемого самого могущественного. При всем моем уважении к этому независимому телеканалу, американцы пока не поняли самого главного. Не разобрались, что же произошло на самом деле.
Сдать Димона
Давайте так. Мне Димон показался омерзительным — с самого начала, когда он только всплыл. Как сейчас помню, послали его куда-то к народу для телекартинки в качестве представителя власти, одного из премьеров. И вот стоит он, такой мелкий, нос задрал, важного из себя строит, прямо Наполеончик совковый…Но вот что меня смущает. Память у нас короткая, но я восстановлю. Взяли его ровно перед кризисом 2008-2009 годов, когда казалось, что все, конец путинизму откровенно приближается. Нефть дешевеет, люди массово разоряются или теряют работу. А напасть на какое-нибудь соседнее государство для отвлечения народа, захватить чужую территорию, чтобы разжечь истерию, еще не догадались.
Вот именно в такой момент и дернули купловоды Димона, и он, подвязанный, как марионетка в кукольном театре для детей, появился на публике. Зачем? Так для того. чтобы «слить» его, когда потребуется. Обвинив, разумеется, в развале экономики, мол, это все он, а Путин — не при чем, не доложили вождю, и т.п.
В тот раз, в 2009-м, обошлось. Кризис за рубежом сам собой пошел на убыль, потому что не наш ЦБ и Минфин над этим работали, а ФРС и другие серьезные организации, которые разбираются в экономике и финансах. А кремлевских коррупционеров спасло то, что нефть начала вновь расти.
Но вот прошло несколько лет. Путин благополучно «переизбрался» и стал полноправным самозванцем, переписавшим под себя конституцию. И новую беду с котировками нефти и газа — в общем, почти прозевали, пришлось Крым в последний момент захватывать.
Вернемся к сегодняшнему. После всего этого, когда в стране уже не кризис, а Великая российская депрессия, продолжительностью в три года, по логике вещей снова потребовался крайний. Надо же на кого-то вину свалить перед очередным голосованием за Путина.
Очень уж подходящий момент, чтобы сдать Димона, вы не находите? А в случайности вы верите?