Общественно-политический строй современной России

Нас всех в эти дни захлестывают эмоции. А еще мы, наподобие гордых птиц — стерхов? — устремляем свои взоры куда-то в даль, к чужим горизонтам. Давайте остановимся на секунду и посмотрим себе под ноги. В конце концов, для того, чтобы определить направления полета, надо прежде всего понять, где мы находимся в настоящую минуту.

Когда-то в школе, а затем в университете преподаватели истории предлагали начинать изучение целых разделов с определения — общественно-политического строя эпохи. Кому-то это нравится, кому-то нет, но без такого понимания предмет превращается в простой набор событий и фактов без всякой систематизации.

Можем ли мы с уверенностью сказать, при какой общественно-политической системе мы живем сегодня? Вот в этом и попробуем, как говорится, без истерик, спокойно и объективно разобраться.

Становление Новой России

С чего начинается Родина? Если говорить о современной России, то скорее всего, мнения разделятся. Кто-то скажет, что день рождения страны — дата принятия Декларации о независимости, 12 июня 1990 года. Другие справедливо возразят, что еще целый год после этого события никакой независимой России не было и в помине — она оставалась одной из братских республик Советского Союза.

Возможно, с точки зрения логики, правильнее было бы определить, что стана родилась после августовского путча 1991 года, когда Союз распался. Но даже тогда — мало что изменилось. По крайней мере, можно с уверенностью сказать, что до января 1992 года Россия жила по прежним стандартам — при пустых прилавках и старых ценах, с гиперинфляцией и все еще социалистической системой в своем фундаменте.

Может быть, рождение Новой России — результат столкновения президента Бориса Ельцина и Верховного совета в 1993 году, когда возник вопрос о принятии новой конституции и страна определила свой дальнейший путь?

На самом деле, правильного ответа на вопрос, в какой день родилась страна, которую мы знаем, просто не существует. Это происходило постепенно, шаг за шагом. Основой исторического момента было — противостояние прежней коммунистической системы и нарождающейся новой формации. Этапами борьбы явились путчи и референдумы, обращения Ельцина к народу и проваленный импичмент, танки в столице и многочисленные митинги.

Более того, противостояние коммунистического прошлого и некоего будущего продолжалось и после 1993 года. Каждые последующие выборы превращались в интригу. В 1996 дряхлеющий Ельцин смотрелся героем — он продержался при инаугурации, а мы тогда засекли по секундомеру, ровно 16 секунд. Но при этом если бы он не смог победить на выборах, для России представлялся вполне возможным как минимум длительный период ленинского коммунистического реванша.

Нужно сказать, что новое поколение — конечно, сегодня уже с трудом себе представляет, кто такие большевики и что такое коммунизм. В начале девяностых это была вовсе не карманная партия, занимающая некоторое количество мест в парламенте, иногда требующая что-то «для людей» на словах и поддерживающая действующую власть и даже олигархов на деле.

Настоящий большевизм, если бы он победил в полной мере, как это было в истории и нашей страны, и других, обязательно начал бы с репрессий и с того, чтобы загнать народ в стойло. Но на самом деле, важно совершенно другое. Становление сегодняшней политической системы было построено на антикоммунизме, на разрушении коммунистических принципов Советского Союза. Запомним это, отложим на полочку своей памяти до тех пор, пока мы перейдем к определению сегодняшнего политического строя.

Возрождение и возвращение к традициям

На смену коммунистической идеологии в стране первым делом пришел… вакуум. Сейчас мало кто вспомнит, но в те годы «крышеванием» бизнеса занимались не полицейские и другие государственные структуры, а сколоченные наспех шайки — причем в каждом районе была своя.

Следует отметить, что на самом деле, демократические ценности — по большому счету так и не привились. Власть металась из стороны в сторону, между рынком, народом и красными директорами, все еще сохранявшими свои позиции.

А если не уважение к собственности и личности вообще, то что же становится самым важным? Наверное, не случайно власть быстро поняла, что лучший вариант заполнить пустоту — православная религия. Причем источником средств для восстановления храмов в беднейшей стране стало тогда — без шуток!- право церкви беспошлинного ввоза сигарет и алкоголя.

Возвращение народу веры, возврат к традициям — в начале все это было тем, что должно было заполнить пустоту в душах бывших советских граждан. А сегодня это направление «государственной деятельности» пошло еще дальше — по всей стране действуют казачьи объединения. Церковь защищена законом от какой бы то ни было критики. Возрождаются и даже навязываются «семейные ценности». Иногда это принимает гипертрофированные и безграмотные формы — например антигейские законы, но в целом смысл ясен, и отметим это: еще одна черта нашего сегодняшнего общества — опора на возрождение нации и на традицонализм. Запомним и это свойство системы.

Национальная идея

Развал Страны Советских Социалистических Республик — серьезный удар по российскому самосознанию. Причем не только из-за сокращения империи. Параллельно с разделением, Россия потеряла производство, экономическую и военную мощь.

Ни для кого не секрет, что на определенном этапе территории заводов стали использоваться почти исключительно под конторы посреднических фирм. Можно сказать, что фабрики выпускают офисы, а на полях выращиваются — одни коттеджи.

И вот тут вот перед действующей властью открывается не паханное поле идеи национального возрождения, реванша, постепенного возврата былого могущества.

Если еще несколько лет назад «Русские идут!» скандировал лишь определенный и в конечном счете узкий круг экстремалов, то сегодня этот лозунг — мало кого шокирует на каком-нибудь официальном мероприятии.

Одновременно можно отметить, что идея национального единства вплотную подошла к черте за которой начинается национализм. Пожалуй, даже перешла ее на государственном уровне — иначе как объяснить открытые летом 2013 года лагеря для мигрантов?

Самое интересное, что если сегодня провести опрос, поддержат ли граждане России повсеместное введение подобных учреждений, то нет сомнений, что большинство — не просто поддержит, но и будет призывать власть сделать это.

В итоге приходится признать, что национализм из разряда дурного тона и идеологии низших сословий постепенно становится составной частью взглядов истеблишмента, ответственного за принятие решений.

Это наиболее острый пункт анализа, поэтому несложно предположить: возрождения будут. Но спорить здесь, на самом деле, не о чем: на фотографии рядом изображен лагерь для мигрантов в Москве в Гольяново. Его создали не экстремисты, его, разумеется, открыло государственные органы власти. Еще есть по этому поводу вопросы?

Экстремизм и экстремисты

Если говорить просто, экстремисты нужны и используются там, где политические силы не могут действовать в открытую и в рамках закона. В украинском языке в последние годы появилось емкое слово «титушки» — своего рода провокаторы.

Не только когда группа молодых людей забрасывает тухлыми яйцами политика, но и когда группа выряженных в традиционные национальные костюмы избивает нагайкой певиц — это все одинаковый экстремизм.

Провокации движения «Наши» в супермаркетах, даже если нам вовсе не нравится покупать просроченные продукты — тоже экстремизм.

Когда власть хочет ввести войска для контроля ситуации в Крыму, но не желает признавать начало войны, — это экстремизм. Да, одураченные солдаты, чуть что не подпадающие даже под действия Женевской конвенции об обращении с военнопленными, без знаков отличия на чужой земле — это государственный экстремизм.

С каким-то экстремизмом государство жестко борется, какой-то считает допустимым, в в каком-то, давайте называть вещи своими именами, само участвует.

Есть ли закон, поощряющий полицейских избивать демонстрантов? Разумеется нет, официально государственная система подобные действия не поддерживает. Однако на практике она за них — и не особо наказывает. А это и есть — государственный экстремизм, также, как и любые другие проявления частной инициативы людьми как в форме так и без — для поддержания государственных идеологических целей. Запомним и эту характерную черту для нашего анализа сегодняшней политической системы.

Возрастающая роль государства

Пожалуй, мало кто станет спорить, что основной и главный участник российского общества — это государство. Именно оно определяет политику и основные направления развития экономики, устанавливает правила и нормы для общества.

Вряд ли можно найти хотя бы одну сферу деятельности, в которую не вмешивалась бы сегодня государственная система: образование и медицина, наука, предпринимательство, даже семья!

Более того, государство — не только регулятор некоторых отраслей экономики, но и прямой участник. Так, с одной стороны, Центральный Банк проводит кредитно денежную политику, определяет правила игры для банков. С другой стороны, такие крупнейшие банки страны с государственным участием, как Сбербанк, ВТБ и так далее — сами же и работают в этой сфере: аккумулируют средства, кредитуют, ведут расчеты.

А в других отраслях? Ни для кого не секрет, что основные предприятия нашей основной — сырьевой — отрасли находятся в руках государства: Газпром и так далее.

Такая идеология, когда главенствующая роль в обществе возложена на государство во всех сферах, научным языком называется этатизмом. Отложим этот пункт для нашего анализа также, как и другие.

Госкорпорации и корпоративизм

Основную и ведущую роль в экономике России играют государственные корпорации. У этих гигантов есть сразу несколько серьезных особенностей. Прежде всего, хотя формально они и принадлежат государству, на практике они действуют как акционерные общества. Во-вторых, при необходимости госкорпорации получают финансирование и поддержку вовсе не на рыночных условиях. В третьих, когда уже денежные средства освоены (а порой и просто присвоены), фактически проверить это ни Счетная палата, ни кто-то еще не может — достаточно пройти формальный аудит.

В результате в основе экономики — малоэффективные государственные монстры — монополии, официальный бизнес которых — лишь одно из направлений деятельности. Тот же «Газпром» имеет свой интерес в средствах массовой информации, банковской сфере и так далее.

Но и частные корпорации — не могут действовать в России без слияния с государственными структурами. Ни для кого не секрет, что в итоге почти все крупные предприниматели в той или иной степени стремятся… оказаться сотрудниками государственных органов, даже тогда, когда приходится переписывать бизнес на родственников.

С другой стороны, проведение выборов, сохранение власти требуют немалых расходов, причем из негосударственных источников. И здесь мы наблюдаем — обратную тенденцию, когда государственные деятели, наоборот, финансируют свое избрание или сохранение позиций — за счет частных вкладов. Этакие инвестиции в будущий благоприятный климат.

Порой создается иллюзия — вроде бы, формально государство не при чем, но на самом деле — оно опять играет главную роль. Так получилось например с большинством каналов телевидения.

Более того, сама государственная власть — тоже своего рода корпорация, объединяющая близкий круг людей. Более того, эти внутригосударственные корпорации даже в той или иной степени конкурируют друг с другом. И иногда уступают место более сильным и влиятельным! Как это произошло например в Москве с корпорацией Юрия Лужкова и его приближенных.

Обобщив эту систему, ее можно назвать корпоративизмом, когда общественно-политическую жизнь определяют вовсе не люди, а крупные корпорации. А корпоративность — неотъемлемый признак нашего сегодняшнего строя.

Фундамент пирамиды — популизм

Группа людей, объединившись в корпорацию, становится распорядителем всех ресурсов и возможностей страны и общества. Что-то перетекает непосредственно через частные компании, что-то — с использованием государственных монстров. Как же такую систему создать и сохранить? Конечно, при помощи иллюзии заботы о стране и обществе.

Никто не скажет, что нужна труба, что надоело перекачивать нефть и газ в Европу, каждый раз торгуясь с Украиной, что рыночные условия ухудшаются и время не терпит. А что услышит народ?

Обществу, как кусок мяса голодной собаке, выбрасывается идея, что надо срочно защищать русских, соотечественников на чужой вражеской земле. И вот уже весь народ воспылал под огнем телевизионного бреда ненавистью к заклятым врагам — вчерашним братьям и сестрам.

На самом деле, вранье появилось не сегодня и даже не вчера. На нем с самого начала строится существующая система. Представители власти восстанавливают одну больницу перед телеэкраном втихую закрывая сотни. Повышают зарплату одному учителю, сокращая по штату двух. Раз в год, как деды морозы, отвечают на вопросы зрителей из залов, раздавая щедрые дары — тем, кто случайно дозвонился, кому повезло.

Между тем за этой иллюзией в стране царствует ни с чем не сравнимая бедность, достойная развивающейся страны — типичного представителя третьего мира.

А ведь и не знают россияне, получающие ипотечный заем у государственного банка под 10-15 процентов, что тот же канадец платит 3-4% годовых! Что iPhone в США стоит не дороже 200 долларов, а остальное — стоимость дальнейшей поддержки и обслуживания.

Лет двадцать назад мы включали телевизор и видели, что у нас все плохо. Но — нам при этом было, куда стремиться. А сейчас — в «ящике» все хорошо, в отличие от жизни, но стремиться нам больше — в действительности не к чему.

Для жителей нашей страны шаг за шагом год за годом создается особая, виртуальная счастливая реальность. Имя которой — дешевый популизм. Не моргнув глазом власть апеллирует сегодня — к худшим проявлениям человеческой сущности — национализму, ущемленной гордости, жадности — ради пропаганды своих идей. А конечная цель — достижение вполне определенных, но скрытых от большинства коммерческих интересов.

Ставка на армию

Надо сказать, что экономика под руководством государства никогда в жизни и ни в одной стране мира хорошо не работала. Причем даже не потому, что государство не может нанимать эффективных менеджеров, а просто вследствие известного факта: только спрос и предложение, баланс цены могут правильно определить, что и в каком количестве следует производить.

Высокий уровень монополизации основных отраслей еще более усугубляет ситуацию: пропадает всякий стимул думать об улучшениях, о снижении издержек.

Затем, чтобы находить покупателей по завышенным ценам одной монополии мало — требуется еще и государственный заказ. И именно отсюда возникают идеи безумных по масштабам и затратам проектов — от Азиатско-Тихоокеанского форума с мостами и другими сооружениями до пресловутой олимпиады в Сочи. Не важно, что делать — главное, много тратить!

Мы можем быть уверенными, что следующей идеей хронического слива бюджетных средств станет модернизация армии.

Почему мировое сообщество до сих пор не дало по зубам России — просто и определенно, сразу, без раздумий и политического торга — за Крым? Потому что сдерживающим фактором оказалось наличие ядерного оружия. Но сколько его надо? Китаю достаточно 50 боеголовок. У России — в десятки раз больше. Казалось бы, безопасность гарантирована?

Мы практически все время — хотя бы на локальном уровне — с кем-то воюем. С одной стороны, конечно, может, и меньше, чем многие развитые страны. Но с другой — явно не как развивающиеся, заботящиеся о своей экономике.

Из года в год расходы на армию возрастают и возрастают — правда, сильнее она от этого не становится. Секрет, на самом деле, прост: милитаризм — одна из важных составляющих политической системы, сложившейся в нашей стране.

Наш кормчий

Ну и последнее, хотя, возможно, самое важное. Можно предположить удивление читателя — политическая статья и ни слова о Владимире Путине. Не будем распространяться о тоталитаризме, о том, что свободный выбор граждан нарушен самым изощренным образом.

Оставим иллюзии — никакой возможности просто и мирно переизбрать Путина — нет. В условиях, когда все телеканалы к выборам обслуживают интересы одного единственного кандидата, когда не согласных сажают уже даже не на 15 суток, а на более длительные сроки, когда шоу президента и премьера, решающих в интимной обстановке, кто на этот раз будет сверху, представляется народу как достойное политическое шоу…

В общем, давайте назовем вещи своими именами. И попробуем найти общее определение, которое устроит и оппозицию, и не обидит сторонников. Владимир Путин — не просто президент, он Вождь. Лидер нации, не правда ли? И вождизм — еще одна черта нашей политической системы.

Политическая система России

А теперь подведем итоги и соберем в единое целое элементы, характеризующие сложившуюся в России политическую систему. Вот эти черты, выведенные в одну колонку для наглядности:

• антикоммунизм
• традиционализм,
• национализм
• экстремизм,
• этатизм,
• корпоративизм,
• элементы популизма,
• милитаризм,
• вождизм.

Правильно, мы выписали все рассмотренные понятия-признаки? Так что же это за политический строй, в котором присутствуют названные признаки?

Поздравляю: этот строй называется ФАШИЗМОМ. Не верите? Заходите в Википедию и смотрите определение, а особенно внимательно — раздел «Основные признаки фашизма».

Нас дурят, когда показывают на русских националистов, «зигующих» и орущих «Слава России». Нас обманывают, показывая нам ролики с молодыми людьми, требующими «Москалей на ножи». Это не фашисты, это отморозки, играющие в зарницу — по сравнению с настоящим, государственным фашизмом, втихую ставшим преобладающей политической и экономической системой огромной страны, к тому же обладающей ядерным оружием.

А как же тот фашизм, с которым воевали наши деды? Да, а вот он — как раз и есть тот самый государственный фашизм, возникший в Италии, Германии и других странах в 30-х годах 20 века. Но мы знаем эту систему уже на последней стадии — когда внутренний крах экономики поставил того же Гитлера перед выбором — или честно признать себя банкротом, или обвинить во всем евреев и пойти покорять мир.

Фашизм в Италии и Германии начинался не с Освенцима и Дахау. Он начинался с национальной идеи возрождения, государственных заказов — на военную технику и на все остальное, необычайного всеобщего подъема и непоколебимой веры в великого вождя. С освоения и приращения национальных территорий. С видимости подъема производства и существенного роста уровня жизни самих немцев.

Но по счетам в конце концов приходится платить. Наступление на Европу и Россию было прежде всего — попыткой отсрочить, отложить окончательный расчет за все.

Подошли ли мы сегодня к той черте, когда без попытки восстановить былое могущество СССР, то есть, в действительности, без агрессивной войны со всем миром мы уже не можем — не лопнуть, как простой мыльный пузырь?..

Выводы

В общем, пока нам рассказывают сказки, пугают ужасами фашизма он, на самом деле, уже здесь. Он в полной мере наступил. Еще не тот, который сжигал миллионы людей в крематориях, но уже тот, который строил Муссолини, Гитлер или Пиночет. Именно такая экономическая и политическая система.

Вопрос в том, что буде завтра. Сложно сказать, есть ли у нас выбор. Фашизм никогда не побеждает окончательно. Это тупиковая и отвратная ветвь эволюции. Фашизм не пройдет.

Но вопрос, чем он закончится в этой стране — возможно, в какой-то мере зависит от нас. Или, поздно или рано, нашу систему сравняют с землей, превратят в пепел как Берлин 1945 года и весь цивилизованный мир будет праздновать великую победу. Или мы соберемся с силами и сделаем сами — что-то еще. Чтобы избежать этого неминуемого будущего позора.